Сегодня исполняется 90 лет со дня рождения выдающегося режиссера Андрея Тарковского. Далеко не все знают, что некоторые эпизоды своих фильмов Андрей Тарковский снимал в Москве. Например на территории Коломенского им были сняты кадры фильма “Зеркло” – самой автобиографичной картины, в которой отразились его детские воспоминания. А прообразом дома стал дом бабушки режиссера, в котором он вместе с Мариной Арсеньевной Тарковской провел военные годы в Юрьевце. В этом доме вместе с сестрой режиссера Мариной Арсеньевной побывала наш обозреватель.
– Для человека дом, – рассказывает Марина Арсеньевна Тарковская, – его крепость. И неважно, какие стены вокруг – замок ли это или палатка. Когда дом разрушается, человек остается без пристанища, ему негде приклонить голову. Когда мы взрослеем, то понимаем, что вся Земля – и есть наш дом. Больно, когда что-то на ней разрушается. Андрей тоже задумывался над этим, когда снимал свои картины.
Наше с ним детство пришлось на военное время. Первые военные годы мы провели в Юрьевце, там жила наша бабушка. Обычный деревенский дом, за ним – Храм. У нас на семью была всего одна комната, рядом жили соседи. В самой комнате, где прошли наши детские годы, почти все осталось без изменений. Стоит походная раскладушка, на которой спал Андрей. Сохранилась кровать. У окна висит зеркало. Мы к бабушке приезжали с братом еще и до войны.
Как мы тогда жили? Очень по-разному было: хорошего немало, но и плохого предостаточно. Но забота о детях тех, кто был на фронте, действительно существовала. Выдавались талоны какие-то на питание или, например, могли, вдруг, выдать валенки – ходить то было не в чем. Андрей слал на фронт отцу письма, о том, что пришла весна, и что если бы у него были ботинки, то он бы уже мог по улицам ходить. В валенках это было невозможно, они мгновенно насквозь промокали.
Отец письмо Андрея переслал в Союз писателей, который задерживал ему деньги за проделанную работу. И написал, что сын с дочерью и их мать вынуждены собирать и продавать ягоды, чтобы заработать деньги на пару валенок. Ягоды нам действительно приходилось собирать: летом переправлялись через Волгу. За ягодами отправлялись за полтора десятка километров. Туда – пятнадцать, и столько же обратно. Причем шли босиком, и никакой воды с собой не брали. Мама тащила две бельевых корзины – тогда в таких носили белье на реку стирать. Они нас во время войны здорово выручали. Мне было семь, Андрею – девять.
Темы Дома Андрей касался и в “Солярисе”. Океан входит в контакт с Крисом, то есть с представителем Земли, именно через дом. Помните, Океан вытаскивает из его подсознания, души, маленький остров, на котором стоит дом и где есть отец – матрицу жизни героя. Но Океан – живое существо, он тоже делает ошибку, и дождь идет внутри дома, а не за его стенами. Я думаю, что Андрей хотел этим сказать, что все живое имеет право на ошибку. А вообще он мне неоднократно говорил, что всю свою жизнь, где бы он ни жил, «снимал один и тот же фильм» – о Человеке и поисках Истины.
Елена Булова, фото автора.